— Дитя, это твое право по рождению. У тебя еще есть сомнения? Ты всегда была готова, даже предложила себя в качестве моей наследницы.

Я сглотнула и отвернулась.

— Ничего не изменилось, мама. Для меня большая честь отдать жизнь за свой народ, но так скоро? Я не готова. — Я опустила голову, проглатывая комок в горле.

Прохладные пальцы императрицы обхватили мой подбородок, заглядывая мне в глаза

— Калеа, дорогая. Я бы не просила тебя об этом, если бы это не было к лучшему. Ты больше не в безопасности, даже в этих стенах и под присмотром големов. Если с тобой что-нибудь случится… — Ее губы сжались, беспокойство отразилось на ее лице. Оно быстро исчезло, но этого было достаточно, чтобы смягчить мою решимость, когда в голове начал складываться отчаянный план.

— Так не должно быть. Пожалуйста, позволь мне тренироваться.

Она склонила голову набок.

— Тренироваться для чего?

Я взглянула на них, обе смотрели на меня с замешательством.

— Чтобы сражаться. Чтобы защитить себя. — Чтобы защитить мою сестру.

— Для этого и нужны големы…

— Но они не идеальны. — Я указала на свою щеку, где меня царапнул нож, вспоминая о том, насколько они были бесполезны, когда дело касалось Кэсси. — Если бы я была более натренированной, то была бы в большей безопасности.

Императрица отстранилась, ее глаза сузились, рассматривая меня.

— Это не дает никаких гарантий. Неважно, насколько ты старательна или насколько сильна, что-то или кто-то все равно может пробиться сквозь твою защиту.

— Я могу смириться с этим…

— Но я нет, Калеа. Только я могу обеспечить тебе безопасность и только после того, как ты вознесёшься и моя душа завладеет твоим телом. Твоя жизнь — не принадлежит тебе дитя, пойми это.

Я прикусила губу, чтобы она не дрожала, и сосредоточилась на боли. Как мне заставить ее понять?

— Пожалуйста. Позволь мне попробовать. Я докажу тебе, что за месяц научусь себя защищать. Докажу, что достаточно сильна, чтобы прожить этот последний год своей жизни. Если я не справлюсь, тогда… я отдам себя тебе и вознесусь.

Императрица долго смотрела на меня.

— Уверена, что ты этого хочешь?

Я кивнула. Разве у меня был выбор?

— Ладно, но у меня будут условия.

Я подняла голову и заговорила раньше, чем успела подумать.

— Конечно, все, что угодно!

На ее губах заиграла победная улыбка, и у меня свело живот.

— Этот месяц ты будешь тренироваться. Но ты также потратишь это время на знакомство с Райкером, твоим предназначением, и в свой семнадцатый день рождения, независимо от того, вознесешься ты или нет, вы будете связаны кровными узами.

У меня перехватило дыхание. Связана? С ним? Я боролась с подступающей паникой.

— Разве нам обязательно проводить время вместе? — Если я смогу избегать его, мои шансы на выживание резко возрастут.

Лилит вздохнула и откинулась назад. Черные глазки Каина наблюдали за мной с другой стороны, его язык мелькал туда-сюда, пробуя воздух.

— Да. Я знаю, что ты хочешь отложить Вознесение, но я бы предпочла, чтобы ты родила ребенка до моего Вознесения… связь с людьми не доставляет мне удовольствия.

Мои глаза расширились, мир закружился вокруг меня. Что?

— Ты хочешь, чтобы я…

— Соблазнила свое предназначение, — сказала она, как будто это было очевидно. Я уставилась на нее, ничего не понимая. Тишину прорезало шипение Каина, и Лилит бросила на него испепеляющий взгляд.

— Н-но мы даже не связаны! — Я заикалась, понимая, насколько слабым был мой аргумент.

— Церемония — это всего лишь формальность, — сказала Ари, прикусив губу. — Хотя, возможно, тебе придется убедить Райкера изменить свои взгляды. Он знает о наших планах, но в отличие от Эмпирии, Чужеземцы верят в целомудрие до брака. — Вера, которую мой народ не разделял, но которой я надеялась следовать.

Я закрыла глаза, сделав глубокий вдох, но это не помогло успокоить страх, охвативший мою душу. Каждый инстинкт во мне восставал против того, чтобы отдавать себя во всеоружии совершенно незнакомому человеку. Несмотря на то, что я всю жизнь готовилась именно к такому сценарию, мне с трудом удавалось преодолеть внутреннее сопротивление. Теперь, когда я знала имя этого незнакомца, когда вышеупомянутый сценарий быстро становился моей реальностью, я была напугана как никогда в жизни.

Я не хотела умирать.

Но в конечном итоге мои желания не имели значения. Кто я такая, чтобы подвергать сомнению действия императрицы? Моя жертва была ничто по сравнению с тем, что Лилит дала и продолжает давать мне и нашему народу. С моей стороны было бы эгоистично отказывать ей. Я была рождена только для одной цели — служить своей богине.

Но я понятия не имела, как смогу исполнить ее желания. Может быть, все будет не так уж плохо… ненавистный взгляд убийцы промелькнул в моем сознании. Нет. Если отбросить благие намерения, этот человек станет моей смертью… Если только я каким-то образом не смогу изменить его мнение. Может быть, знакомство с ним и возможность узнать меня помогут избавить от его ненависти. Я подняла подбородок, решимость сменилась страхом, и кивнула.

— Как пожелаешь, мама.

В конце концов, это не имело значения. Если я не соглашусь на условия матери, то умру.

Глава 4

Требования и сомнения

— Кто-то должен вразумить эту женщину! — Кэсси кипела от злости.

Я сидела перед зеркалом и наблюдала, как моя сестра мечется по нашей спальне, раскрасневшаяся и напряженная. Я ненавидела своими действиями причинять ей боль, хотя в конечном итоге она была причиной всего, что я делала. Надеюсь, когда-нибудь она это поймет.

— Кэсси! — сказала Ариадна позади меня, я заметила, как ее глаза сузились. — Так нельзя говорить об императрице, не говоря уже о собственной матери.

Кэсси резко повернулась к нам, отчего ее свободные розовые брюки всколыхнулись.

— Ты больше моя мать, чем она. Ты бросила свою прошлую жизнь, чтобы быть со мной и Калеей, пока мы жили в Санктуме. Где была она? Что она сделала, чтобы заслужить звание матери? Она даже не родила нас. Это сделала Мария до своего Вознесения.

— Если я твоя мать, то кто тебе тогда Алекс? — спросила Ари с полным ртом заколок с рубиновыми наконечниками, которыми она в данный момент закалывала мои волосы. Ее поведение оставалось нейтральным; семнадцать лет жизни с Кэсси закалили ее.

— Тьфу! — Кэсси рухнула на большую кровать с балдахином справа от меня, утопая в бирюзовые одеяла. Как и все остальное в нашей комнате… комоды, тумбочки и письменные столы… она была идентична той, что стояла на другой стороне комнаты.

Кэсси перевернулась на бок.

— Как ты можешь быть такой спокойной?

Спокойной? Я бы рассмеялась, если бы могла, но мне потребовалась каждая капля самообладания, чтобы сидеть на месте с прямой спиной и невозмутимым лицом. Одно движение, и я упаду на пол, рыдая.

— Так будет лучше.

— Для кого? — Она поджала губы, сверкнув глазами.

Раздался громкий стук в дверь, и я вздрогнула. В зеркале была видна дверь спальни, и я увидела, как вошел Алекс, одетый в серую тунику без рукавов и кожаные штаны.

— Эй… вау, по какому случаю собрание? — Алекс остановился на полпути, его пристальный взгляд остановился на мне. — Ты выглядишь… экстравагантно? — Я поморщилась, вцепившись руками в подол своей красной юбки. К счастью, он переключил сове внимание на Кэсси, когда она вскочила с кровати и, пробежав через комнату, бросилась в его объятия. Хорошо. Он мог утешить ее лучше, чем я.

— Я что-то пропустил? — спросил Алекс, прижимая сестру к себе и поглаживая ее по спине. — Я планировал забрать Кэсси, чтобы мы смогли прогуляться на Празднике урожая.

— Упырь забирает ее у меня, — пробормотала Кэсси ему в грудь.

Глаза Алекса расширились.

— Подожди, что?

— Она собирается встретиться со своим предназначением, — объяснила Ари, закручивая мои серебристые волосы наверх и закрепляя их другой заколкой.